Первым выборным атаманом на Дону был Каледин, доблестный русский генерал, имя которого было связано со славой наших побед в великую войну.

Честный, твердый в исполнении своего долга, он, водивший без колебаний людей в бой под ураганный огонь, здесь на Дону оказался в беспомощном положений жертвы, опутанной липкой паутиной.

Воля его была парализована. Приказ не действителен. Повиновения никакого. Он сознавал свою ответственность, видел ясно надвигающуюся опасность, но видел также все бессилие своей власти и полную невозможность предотвратить неминуемую гибель Дона.

«Большевизм для нас отвратителен, а для них это - сладкий яд» - говорил Каледин.

Мне запомнились слова Каледина, сказанные вскоре после смерти Духонина: - Убийство генерала Духонина нас возмущает до глубины души, а им кружит голову. - «Вот как наш брат с господами справляется» .

Эти слова отражали всю его душевную драму. Та же тупая, низкая злоба подымалась против него. Он выходил говорить с казаками, а они ему, донскому атаману, отвечали грубостью и неповиновеньем. «Знаем, чего еще, надоел». До боли чувствовал он эту подымающуюся против него злобу. Они готовы были убить его, как убили Духонина.

Сумрачный /он ни разу не улыбнулся/, замкнутый в своей тяжелой думе, он нес бремя своей атаманской власти, как крест, подавленный непосильной ношей. Вот в чем заключалась трагедия Каледина.

…………..